Тредиаковский Василий: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1761". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 7. Размер: 58кб.

Часть текста: звании до конца XVIII столетия или даже до 1800-х годов, когда он уступил свой трон своему ученику, ставшему в свою очередь его учителем, Карамзину. Весь облик Хераскова как писателя и человека соответствовал его роли патриарха дворянской литературы. Родовой аристократ (отец его был румынским боярином, а мать происходила из знатного княжеского рода), он вырос в семье своего отчима, князя Никиты Юрьевича Трубецкого, ловкого придворного дельца, но в то же время человека культурного, ценителя поэзии, мецената, друга Кантемира, связанного и с Ломоносовым, и с Сумароковым. Родные сыновья Трубецкого, князья Николай Никитич и Петр Никитич, также выросли литераторами, а впоследствии, вместе с Херасковым, были активными масонами круга Новикова. Херасков был человеком огромных знаний и утонченной культуры. Он учился в Шляхетном кадетском корпусе в то время, когда там ставились пьесы Сумарокова и начинался корпусный театр, когда влияние Сумарокова на кадет, интересовавшихся литературой, было, без сомнения, велико. Послужив немного в гвардии, а затем в гражданской службе (в коммерцколлегии), Херасков определился в новооткрытый Московский университет чиновником, и затем в течение ряда...

Входимость: 5. Размер: 124кб.

Часть текста: Пушкин сказал о нем: «Ломоносов был великий человек… Он создал первый университет; он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом». Белинский же так говорил о первых шагах новой русской культуры: «Первые попытки были слишком слабы и неудачны. Но вдруг… на берегах Ледовитого моря, подобно северному сиянию, блеснул Ломоносов. Ослепительно и прекрасно было это явление. Оно доказало собой, что человек есть человек во всяком состоянии и во всяком климате, что гений умеет торжествовать над всеми препятствиями, какие ни противопоставит ему враждебная судьба, что, наконец, русский способен ко всему великому и прекрасному… С Ломоносова начинается наша литература; он был ее отцом и пестуном; он был ее Петром Великим». Жизнь Ломоносова до 1736 г. Ломоносов родился в 1711 г. на севере нашей страны, на Северной Двине, на острове Куростовском, в деревне Денисовке, против города Холмогор. Здесь он и прожил до 19 лет. Русский народ выдвинул Ломоносова в ответ на петровские преобразования. Неслучайно при этом, что Ломоносов появился именно в Северном Поморье. Эта область издавна, еще с XVI века, да и гораздо...

Входимость: 3. Размер: 25кб.

Часть текста: литературы XVIII века. Его биография сама по себе была необычайна. В конце 1750-х годов он явился к русскому посланнику в Лондоне и заявил, что он магометанин Магмет Эмин и что он хочет принять православие. Посол обрадовался «обращению неверного». Эмина крестили в 1761 г. и отправили в Россию, где он выгодно устроился преподавателем иностранных языков, наживаясь и на предоставленных законом льготах новообращенным неверным, и на официально-церковной сентиментальности елизаветинского двора. Он ловко пристроился к всевластным Шуваловым, а затем, при Екатерине II, сумел удачно сменить своих покровителей, пристроившись к вольнодумному Панину и к реакционным Орловым. О своих похождениях до приезда в Россию он рассказывал чудеса, причем не заботился о том, чтобы его рассказы были единообразны: в разное время и разным людям он повествовал о себе различные вещи, а в своих романах он намекал на совсем необычайные свои похождения. Современники верили ему более или менее, – и тому, что он сражался в войсках турецкого султана, и тому, что он объездил полмира, и тому, что он был и пленником пиратов, и воином, и ученым, и чуть что не монархом в отдаленных и мало кому известных странах, и тому, что он, приехав в Россию в 1761 г., мгновенно изучил русский язык так хорошо, что уже через два года мог писать русские...

Входимость: 3. Размер: 140кб.

Часть текста: кастово-ограниченной культуры. Эта новая дворянская интеллигенция, жадно вбиравшая опыт западноевропейских феодальных традиций, но не чуждавшаяся и передовых течений мысли, шедших с Запада, должна была противопоставить свой тип мировоззрения, морали, просвещения, бытовых навыков тому «плебейскому» облику также новой и также европеизированной культуры, который воплощали люди петровского закваса типа Тредиаковского и который гениально воплотился в Ломоносове. Дело шло о создании дворянского просветительства, о создании литературы относительно передовой, ставящей своею целью воспитание дворянства, о создании литературы руками дворян. Нужно сразу же подчеркнуть, что по мере углубления этой дворянской культуры, по мере увеличения запросов интеллектуального порядка в среде новой дворянской интеллигенции и в ее литературе и сама эта интеллигенция, и ее литература все более и более преодолевали узкоэгоистическую сословно-классовую ограниченность и тем самым все более отрывались от основной реакционной невежественной дикой «массы» помещичьего класса. Вместе с тем наиболее передовые группы дворянской интеллигенции неизбежно оказывались в оппозиции к помещичьему правительству, к его бюрократии, к грабительской и торгашеской политике его. Дворянский либерализм в конце концов пришел к разрыву с той классовой базой, на основе которой он вырос. В 1732 г. правительство Анны Ивановны открыло Шляхетный кадетский корпус. Учиться в нем могли только дворяне. Корпусу, первому специфически дворянскому учебному заведению XVIII столетия, суждено было стать очагом новой дворянской культуры. Вскоре после основания...

Входимость: 2. Размер: 16кб.

Часть текста: что я оную не славенским языком перевел, но почти самым простым русским словом, то есть каковым мы меж собой говорим. Сие я учинил следующих ради причин. Первая: язык славенский у нас есть язык церковный; а сия книга мирская. Другая: язык славенский в нынешнем веке у нас очень темен, и многие его наши, читая, не разумеют; а сия книга есть сладкая любви, того ради всем должна быть вразумительна. Третия: которая вам покажется, может быть, самая легкая, но которая у меня идет за самую важную, то есть, что язык славенский ныне жесток моим ушам слышится, хотя прежде сего не только я им писывал, но и разговаривал со всеми: но за то у всех я прошу прощения, при которых я с глупословием моим славенским особым речеточцем хотел себя показывать. Ежели вам, доброжелательный читателю, покажется, что я еще здесь в свойство нашего природного языка не уметил, то хотя могу только похвалиться, что все мое хотение имел, дабы то учинить; а коли же не учинил, то бессилие меня к тому не допустило, и сего, видится мне, довольно есть к моему оправданию". {"Езда в остров Любви". СПб., 1730. К читателю.} Это стремление Тредиаковского писать "почти самым простым русским словом" отвечало требованиям самой жизни, содействовало развитию языка вообще и языка художественной литературы в особенности. Характерно, что еще в 1717 году граф Мусин-Пушкин писал Федору Поликарпову, исходя из мнения самого Петра: "Посылаю к тебе и географию переводу твоего, которая за неискусством либо каким переведена гораздо плохо: того ради исправь хорошенько не высокими словами славенскими, но простым русским языком... Со всем усердием трудися и высоких слов славенских класть не надобясь, но посольского приказу употреби слова". {"Русский архив", 1868, No 7--8, стлб. 1054--1055.} Таким образом, стремление к...

Входимость: 2. Размер: 30кб.

Часть текста: собственных сочинений. Но такому и подобным всем почтенно в предварительный ответ доношу, что во мне знатно более способности, буде есть некоторая, мыслить чужим разумом, нежели моим; даром что готовы у меня и ныне рукописные книжки с две, с три, с четыре и больше, сочиненные мною, а некоторые из них, без тщеславия, и не постыдное мне засвидетельствование имеют от сочлененного, просвещенного и освященного правительства. А хотя б и ни единыя не было; чем я могу лучше услужить обществу читателей, кроме что переводами с несравненного Ролленя, "когда уже надобно, по Саллустию, чтоб каждому человеку, а особливо книжнику, не препроводить своего века в молчании, как животному бессловесному"? Да и что нужды читателям, мое ль они, или чужое от меня читают, только б им читать приятное, важное и полезное, а не шпынское, пустое и сатирическое? И как, по счастию, сего последнего в авторе моем нет ни духом, то и никакое общество не может о нем сказать, как сказано от римского о Кайи Курионе, "что он человек продерзостный, преискусно беспутный и велеречивый к зловредию каждого в общежительстве" <Веллей Патеркул>. Итак, переводом на наш язык авторовых толиких дельностей, хотя и убегаю от подобных Каию оному Куриону нареканий, однако перевода моего не даю ж за толико совершенный по словесному искусству, коликого требует высокое совершенство авторова сочинения. 1761. Предуведомление. -- Роллень. Римская история, т. I , стр. Л--ЛА <30--31>. В протчем я ей <"Езде в остров Любви"> не чиню никаких похвал по обыкновению купцов, с совестной ревностию и худой свой товар похваляющих, ибо всяк меня самохвалом может за то назвать. А почему бы? веть я оныя не творец? правда, да я лих оную переводил; а переводчик от творца только что именем рознится. Еще...

Входимость: 2. Размер: 9кб.

Часть текста: литература XVIII века Литературная группа "Полезного увеселения" Литературная группа «Полезного увеселения» В 1760 г. начал выходить в Москве при университете под руководством Хераскова журнал «Полезное увеселение»; это был журнал народившейся группы Хераскова. Он выходил до середины 1762 г. В 1763 г. его сменили «Свободные часы», фактически – продолжение первого журнала. В 1764 г. группа учеников университета и Хераскова издавала еще один журнал, «Доброе намерение»; в 1763 г. Богданович, под руководством кн. Дашковой, организовал журнал «Невинное упражнение». В «Полезном увеселении» помещались только такие произведения, которые могли быть отнесены к изящной словесности. Кроме стихов, печатались беллетристические размышления на моральные темы, «разговоры в царстве мертвых», философические анекдоты и т. п. В противоположность «Ежемесячным сочинениям» весь этот материал осмыслялся в ряду художественной литературы, в зависимости от окружающего его материала, от общей установки журнала, наконец, от стилистической обработки самих статей. Если в середине XVIII века поэзия, стихотворство считались литературой ...

Входимость: 2. Размер: 58кб.

Часть текста: обратить к нуждам России, приспособить их к национальной стихии. Колоссально много задач выпало на долю Ломоносова! Он призван был оставить след почти во всех областях существующих тогда знаний и наук, продвинуть их вперед, одушевить поэтическим пафосом служения Отчизне. Рассуждая о судьбе русского языка, А. С. Пушкин писал: "В царствование Петра I начал он приметно искажаться от необходимого введения голландских, немецких и французских слов. Сия мода распространяла свое влияние и на писателей, в то время покровительствуемых государями и вельможами; к счастью, явился Ломоносов <…> Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшею страстию сей души, исполненной страстей. Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он все испытал и все проник: первый углубляется в историю отечества, утверждает правила общественного языка его, дает законы и образцы классического красноречия, с несчастным Рихманом предугадывает открытия Франклина, учреждает фабрику, сам сооружает махины, дарит художества мозаическими произведениями и наконец открывает нам истинные источники нашего поэтического языка <…>...

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: не быть, то бы им надлежало в вечном безызвестен пропасть..." {"Езда в остров Любви". СПб., 1730, стр. 150.} Судя по переписке Тредиаковского (на французском языке) с всесильным в те годы в Академии наук академическим советником Шумахером, книга имела большой успех. "Я могу, - говорит Тредиаковский, - сказать по правде, что моя книга входит здесь в моду и, к несчастью или к счастью, я также вместе с ней. Честное слово, мсье, я не знаю, что делать: меня ищут со всех сторон, повсюду просят мою книгу..." {A. Mалеин. Новые данные для биографии В. К. Тредиаковского. - Сборник ОРЯС, т. CI, No 3. Л., 1928, стр. 432.} Особенно характерно письмо, в котором Тредиаковский рассказывает об откликах на свою книгу. Оно интересно не столько смелостью и даже заносчивостью суждений молодого Тредиаковского, сколько новизной всего его тона, передававшего настроения русской молодежи, стремившейся "в просвещении быть с веком наравне": "Суждения о ней (книге. - Л. Т.) различны согласно различию лиц, их профессий и их вкусов. Придворные ею вполне довольны. Среди принадлежащих к духовенству есть такие, кто благожелательны ко мне; другие, которые обвиняют меня, как некогда обвиняли Овидия за его прекрасную книгу, где он рассуждает об искусстве любить, говорят, что я первый развратитель русской молодежи, тем более, что до меня она совершенно не знала прелести и сладкой тирании, которую причиняет любовь. Что вы, сударь, думаете о ссоре, которую затевают со мною эти ханжи? Неужели они не знают, что сама природа, эта прекрасная и неутомимая владычица, заботится о том, чтобы научить все юношество, что такое любовь. Ведь, наконец, наши отроки созданы так же, как и другие, и они не являются статуями, изваянными из мрамора и лишенными всякой чувствительности; наоборот, они обладают всеми средствами, которые возбуждают у них эту страсть, они читают ее в...

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: Приложение No 4, стр. 30.} В Париже Тредиаковский обучался в Сорбонне математическим, философским и богословским наукам, и вернулся на родину в 1730 году. Но и после возвращения судьба его была и сложна и трудна. Первые годы на родине для Тредиаковского - это годы славы и почета: он - придворный поэт, профессор Академии наук ("сие ученое достоинство... первый он из россиян имел счастие получить" {"Краткое описание жизни и ученых трудов сочинителя сия трагедии". - В. К. Тредиаковский. Деидамия. М., 1775, стр. 2--3.}). А уже в 50-е годы Тредиаковский так писал о своем состоянии: "Ненавидимый в лице, презираемый в словах, уничтожаемый в делах, осуждаемый в искусстве, прободаемый сатирическими рогами, изображаемый чудовищем, еще и во нравах (что сего бессовестнее?) оглашаемый... всеконечно уже изнемог я в силах к бодрствованию: чего ради и настала мне нужда уединиться..." {"Записки имп. Академии наук", т. 9, кн. 1. СПб., 1866, стр. 179.} Выпущенная им в 1766 году "Тилемахида" - итог огромного многолетнего труда, ...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1761"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1761"