Поиск по творчеству и критике
Cлово "1786"
Входимость: 5. Размер: 71кб.
Входимость: 5. Размер: 11кб.
Входимость: 2. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 71кб.
Часть текста: следует считать расцвет бунтарского творчества молодого Крылова в 1789 г. и ближайшие затем годы. Крылов соприкоснулся с кругом Радищева около 1788-1789 гг. Нет сомнения в том, что Крылов испытал и личное благотворное влияние Радищева. Юность Крылова Крылов не обладал ни колоссальной образованностью, ни продуманной глубиной философских взглядов Радищева. Но он умел с детства ненавидеть дворянскую государственность и дворянскую культуру. Дворянин по паспорту, а на самом деле «маленький человек», по происхождению скромный «подьячий» он испытал и нужду, и унижение с первых же шагов своей сознательной жизни. Он мог ощущать себя «плебеем», хотя не дорос до сознания кровной связи с широкими массами порабощенного народа. Индивидуализм, бесперспективность личного бунтарства ставили предел революционизированию его взглядов. Он ясно видел, кто его враг, но не видел достаточно мощной дружеской среды, которая научила бы его, за что и за кого бороться. Отсюда и неустойчивость крыловского протеста и туманность его положительных...
Входимость: 5. Размер: 11кб.
Часть текста: 1760-1780 гг. Другой ведущей фигурой в этом лагере хотела стать сама Екатерина II. Она писала чрезвычайно много, писала, не затрудняясь тем, что она очень нетвердо изучила русский язык (ее стиль редактировали ее секретари, в частности, например, И. П. Елагин). Она писала законы, письма, очень длинные законы и очень много писем, писала публицистические, исторические произведения, комедии, драмы, очерки, сказки. Стихов она совсем не умела сочинять, но к прозе питала прямо-таки страсть. Наиболее интересной частью из написанного Екатериной являются ее мемуары и мемуарные отрывки на французском языке; мемуары эти не были рассчитаны на опубликование, во всяком случае ни при ее жизни, ни вскоре после ее смерти; поэтому она в них более естественна, проста и правдива (изложение их не доходит до вступления ее на престол). Нет необходимости останавливаться на обширной работе Екатерины, названной «Записки касательно русской истории». Это беспомощная сводка выписок из летописей, не имеющая никакого значения, ни научного, ни литературного. Интереснее комедии Екатерины и некоторые из ее публицистических выступлений. И эти ее произведения художественно малоценны; талантом писателя Екатерина не отличалась; некоторый литературный навык дал ей возможность писать вещи, не опускавшиеся ниже уровня третьестепенной продукции ее времени, но и не поднимавшиеся выше него. Ее комедии не хуже какой-нибудь пьесы Д. Волкова «Воспитание» (1774), также содержащей откровенно-казенную пропаганду правительственных точек зрения. Из других драматических опытов Екатерины (их было много) выделяется самая первая ее комедия «О, время!», относительные художественные достоинства которой объясняются тем, что она представляет собой вольный перевод пьесы Геллерта «Die Betschwester» («Богомолка»)[142]. Однако суть комедий...
Входимость: 2. Размер: 26кб.
Часть текста: и даже отдаленно с Радищевым, с одной стороны, – и с Карамзиным и дворянским меланхолическим сентиментализмом, с другой. Василий Васильевич Капнист (1757-1823) был довольно богатым украинским помещиком. Он был человеком весьма культурным, любителем и ценителем искусств, любителем привольной жизни в деревне, среди книг, «на лоне» дружбы и семьи. В ранней молодости он служил в военной службе, затем несколько раз принимался за штатскую, но в основном он был помещиком и литератором. Еще в 1770-х годах Капнист сблизился сначала с Львовым и Хемницером, затем с Державиным, и все они, вместе с некоторыми другими поэтами, составили литературное содружество, объединенное любовью к искусству, личной дружбой, известными общими моральными навыками, убеждениями, – но и только: ни единства политических взглядов, ни единства литературного пути в этом – как его называют – «кружке Державина» не было. Капнист был смолоду настроен прогрессивно и вольнолюбиво. Это был либеральный помещик, презиравший бюрократический аппарат царской государственности, равно как шинельную казенную поэзию. Его политическая позиция имела особый характер вследствие того, что он был украинцем и болезненно воспринимал жестокую антинациональную политику Екатерины II на Украине, стремившуюся подчинить украинский народ власти русских помещиков и русских царских чиновников. Капнист почти демонстративно говорил даже в Петербурге по-украински, не хотел отказаться от того, что он считал национальным украинским самосознанием. В самом начале своего творческого пути Капнист выступил с сатирой (1780), в которой напал на всевластные общественные пороки и на продажных и официальных писателей. Несмотря на расплывчатость критической позиции, неопределенность положительной программы, сказавшиеся в этой сатире, – искреннее воодушевление сатирика и его резкий тон вызвали неприязненное отношение к молодому поэту в...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: для науки публикации, но ориентированных на прославление старины. Издание было поддержано Екатериной II. В 1773-1776 гг. Новиков издал отдельно несколько книг-публикаций по русской истории. Одна из них, «Повествователь древностей российских», открывалась обращением к «благосклонному любителю Русских древностей», не имеющему отвращения от старого слога и не находящему в древностях запаха гнили, в противоположность юношам, «зараженным французскою натуральною системою, пудрою, помадою, картами, праздностью и прочими ненужными украшениями и бесполезными увеселениями»[144]. В 1768 г. было основано Екатериной II «Собрание, старающееся о переводе иностранных книг». «Новиков, часто видевшийся по своим литературным делам с Г. В. Козицким (руководителем переводческого «Собрания»), решил помочь делу и взять на себя издание переводов «Собрания». В 1773 г. Новиков (совместно с книгопродавцем К. В. Миллером) приступил к организации «Общества, старающегося о напечатании книг». Переводы «Собрания» доставили основной материал для изданий общества (например «Размышления о греческой истории» Мабли, пер. с франц. А. Н. Радищева; «О народах, издревле в России обитавших» Г. Ф. Миллера, пер. с нем. И. Долинского; «Каия Июлия Кесаря Записки о походах его в Галлию», пер. с лат. С. Волчкова). Помимо переводов, общество издавало и оригинальные произведения («Борислав» М. М. Хераскова). Первое издательское общество Новикова оказалось не в силах разрешить вопрос сбыта книг, а потому не могло справиться и с издательской деятельностью. Обществом было выпущено всего 18 названий, и уже в 1774 г. оно должно было закрыться из-за недостатка средств. Новиков опять делался единоличным издателем. Впрочем, и в 1773-1774 гг. он...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: И. Новиков как создатель первой русской литературной энциклопедии «Опыт исторического словаря о российских писателях» В 1770— 1790-е годы русская критика постепенно становится действенным фактором литературного процесса. Либеральные начинания Екатерины II, вызвавшие активизацию общественной и литературной жизни, приход в литературу нового поколения писателей (В. И. Лукии, М. М. Херасков, Д. И. Фонвизин, ПЛ. Плавильщиков, И. А. Крылов, Н. М. Карамзин, A. H. Радищев и др.), оживление журнальной и книгоиздательской деятельности во многом изменили характер и проблематику литературно-критических споров: от обсуждения вопросов версификации, выдержанности жанрового канона, стилевых и грамматических норм критики обращаются к постановке более широкого круга проблем: подражательности и самобытности литературы, природы писательского таланта, роли отдельных жанров в современном литературном процессе, назначения сатиры, исторического пути развития отечественной словесности и др. Литературная критика, тесно соединяясь с журналистикой, начинает занимать важное место в периодических изданиях. Благодаря перемещению критических споров на страницы периодики она становится важна и интересна не только самим участникам литературного процесса, но и достаточно широкому кругу читателей. В ходе литературной полемики все большую значимость обретают проблемы идеологического характера. Развитию литературной критики способствовал бурный всплеск журнальных изданий, который пришелся на конец 1760—начало 1770-х годов. Большинство этих изданий («Всякая всячина» (1769), общее направление которой фактически...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: же время в культе сильной индивидуальности этого героя-проходимца писатель и читатель из низов любовались тем, как он рвет путы сковывающего его феодального строя, нарушает чуждые нормы законов и обычаев дворянского общества. Этот герой был известен и русской литературе по бойким реалистическим повестям XVIII столетия – это был Фрол Скобеев, это был мужичок из повести о Шемякином суде. Простой человек, оказывающийся умнее знатных бар, хорошо известен и русскому сказочному фольклору. И вот рядом с литературой анекдотов мы видим в разночинской демократической книге появление этих героев-ловкачей народного склада, появление русской и притом демократической плутовской новеллы на основе старорусской письменности и фольклора. Сюда относится, например, популярная в XVIII веке книжка «Похождения шута и плута Совестдрала», восходящая к народным легендам об Эйленшпигеле; самое имя «Совестдрал» – это испорченный перевод имени знаменитого германского героя «Эйленшпигель», что значит «Совиное зеркало», – ...
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Часть текста: рядом образовательных учреждений, воспитательными домами, работами по постройке дворцов и другими строительными работами монархии. Княжнин служил секретарем Бецкого до самой смерти. Одно время он руководил преподаванием наук в Смольном институте для «благородных девиц», сам преподавал русскую словесность в Кадетском шляхетном корпусе. С Сумароковым он познакомился близко после своего первого крупного успеха в драматургии: постановки трагедии «Дидона» (1769), и вскоре женился на его дочери, Катерине Александровне, также писавшей в юности стихи. В 1780-х годах в доме Княжнина собирались писатели и любители литературы и театра; это был один из салонов, в которых формировались вкусы и мировоззрение передовой дворянской молодежи. Княжнин писал трагедии, комедии в стихах и прозе, комические оперы и Стихотворения; он и перевел немало – между прочим, трагедии Корнеля и поэму Вольтера «Генриада». Современники неоднократно указывали на то, что и в своих оригинальных произведениях он слишком обильно заимствовал у французов (и иногда у итальянцев); в самом деле, большинство произведений Княжнина – это вольные переделки чужих пьес; недаром Пушкин назвал его в «Евгении Онегине» «переимчивым». Впрочем, его популярность в конце XVIII века была очень велика. Его считали лучшим русским трагиком, да и комедии его ценились весьма высоко. Учителя Княжнина научили его ненавидеть тиранию; его борьба с реакцией во имя идеала свободы (пусть ограниченной субъективно для него рамками дворянской конституции) определила высшие достижения его творчества, оригинального и вполне русского, несмотря на «переимчивость» в отношении к сюжетам и многочисленным деталям его пьес. Именно смелость Княжнина в его борьбе с реакцией была причиной неприятностей, отравивших последние месяцы его жизни, а может быть и ускоривших его смерть. Французская революция стимулировала и у Княжнина подъем политической...
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Часть текста: главе группы писателей, объединившихся вокруг Московского университета и его журналов. Позднее, в 1770-х годах, он сделался общепризнанным корифеем и учителем всей дворянской литературы и состоял в этом неофициальном, но вполне определенном звании до конца XVIII столетия или даже до 1800-х годов, когда он уступил свой трон своему ученику, ставшему в свою очередь его учителем, Карамзину. Весь облик Хераскова как писателя и человека соответствовал его роли патриарха дворянской литературы. Родовой аристократ (отец его был румынским боярином, а мать происходила из знатного княжеского рода), он вырос в семье своего отчима, князя Никиты Юрьевича Трубецкого, ловкого придворного дельца, но в то же время человека культурного, ценителя поэзии, мецената, друга Кантемира, связанного и с Ломоносовым, и с Сумароковым. Родные сыновья Трубецкого, князья Николай Никитич и Петр Никитич, также выросли литераторами, а впоследствии, вместе с Херасковым, были активными масонами круга Новикова. Херасков был человеком огромных знаний и утонченной культуры. Он учился в Шляхетном кадетском корпусе в то время, когда там ставились пьесы Сумарокова и начинался корпусный театр, когда влияние Сумарокова на кадет, интересовавшихся литературой, было, без сомнения, велико. Послужив немного в гвардии, а затем в гражданской службе (в коммерцколлегии), Херасков определился в новооткрытый Московский университет чиновником, и затем в течение ряда десятилетий с некоторыми перерывами работал при нем. Он начал университетскую службу в должности асессора, заведующего библиотекой, типографией, издательством университета, главы организовавшегося при нем театра, затем был директором университета, наконец, в течение многих лет – одним из его кураторов, т. е. высших начальников, фактически – ректором его. Выбор Херасковым именно университетской службы был неслучаен. Он не хотел быть...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: годов. Оба они происходили из мелкобуржуазной, мещанской среды, оба были актерами[118]. Затем Попов учился в Московском университете и сделался чиновником. Чулков учился в гимназии при том же университете, потом опять был актером, потом придворным лакеем, потом также чиновником, в конце концов он дослужился до чина надворного советника (довольно видного чина), стал дворянином и обзавелся небольшим имением. Когда оба друга занялись литературой, они были людьми бедными и незаметными. Сумароков, который определил свое враждебное отношение к деятельности Чулкова как только определился его социально-литературный характер, печатно попрекал его званием лакея, «хотя и придворного». Фольклорные работы Чулкова и Попова Значение Чулкова и Попова как первых настойчивых принципиальных и последовательных собирателей и пропагандистов фольклора в русской литературе, очень велико. Оно не умеряется и начинаниями в этом направлении Курганова, одновременными с работой Чулкова и Попова. Конечно, Чулков и Попов не «открыли» фольклор, скажем, так, как его «открыли» для книжной литературы предромантики на Западе (сборник баллад Перси, даже макферсоновский Оссиан, «Чудесный рог мальчика» Арнима и Брентано и др.), хотя, с другой стороны, несомненно, что волна фольклорных интересов, тяга к «природному»...