Примечания
Впервые - отдельное издание, СПб., 1766. Поэма Тредиаковского - вольный стихотворный перевод прозаического романа Фенелона "Похождения Телемака, сына Улисса". Франсуа де Салиньяк де ла Мот Фенелон (1651-1715) был одним из предшественников французского Просвещения. Как сторонник идеи просвещенной монархии, он критиковал нравы, царившие при Людовике XIV, и по существу противопоставил знаменитой формуле короля "Государство - это я" свою точку зрения о монархе как слуге народа. Фенелон закончил свою жизнь в опале. Роман о Телемаке был опубликован в 1699 г. и в том же году выдержал 20 изданий. Тредиаковского привлекли в романе Фенелона его прогрессивные общественные идеи, весьма актуальные для России XVIII в. Сам Тредиаковский более всего подчеркивал в "Тилемахиде" ее позитивное нравственное содержание.
В предисловии к "Тилемахиде" он писал: "Ироическая, инако эпическая, пиима и эпопиа есть крайний верх, венец и предел высоким произведениям разума человеческого"; высшее назначение героической поэмы - подавать "твердое наставление человеческому роду, научая сей любить добродетель..." ("Предызъяснение об ироической пииме", стр. 1 и II). Тредиаковский резко полемизирует с политическими теориями Маккиавелли и Гоббса, которые "под суетным и ложным предлогом, что будто польза общества не имеет ничего общего с существенным добром человека, то есть с добродетелью, полагают за правила державствования одну только хитрость, коварство, обман, тиранию, неправду и злочестие. Но автор Тилемаха соединил самую совершенную политику с прекрайнею добродетелию ("Предызъяснение...", стр. XXXI). Тредиаковский перевел роман дактило-хореическим гекзаметром и тем самым впервые ввел этот классический размер в русскую литературу.
В предисловии поэт обращает особое внимание на то, что французский оригинал написан был "прозою, за неспособностью французского языка к ироическому еллино-латинскому стиху; а так называемый на том языке александровский стих есть не стих, но прозаическая простая строчка, рифмою токмо на конце в лад гудущая, которая уже и всего нестройнее примешается к течению слова в пииме самоначальной. Что ж до нашего языка, то он столько ж благолепно воскриляется дактилем, сколько и сам еллинский и римский, и так же преизящно употребляет пренесение речей с места на другое, не пригвождаясь к одному определенному, как и оный еллинский с латинским: природа ему даровала все изобилие и сладость языка того еллинского, а всю важность и сановность латинского.
На что ж нам претерпевать добровольно скудость и тесноту французского, имеющим всякородное богатство и пространство славенороссийское?" ("Предызъяснение...", стр. LI). Уже в 1735 г., в "Эпистоле от российския поэзии к Аполлину" и других стихотворениях, Тредиаковский, как отмечалось выше, стал тщательно расставлять знаки ударения на всех иностранных словах, а нередко и на русских. Но до "Тилемахиды" Тредиаковский писал двухсложными размерами - хореем и ямбом. Трехсложные размеры, и тем более такой, как в "Тилемахиде", классический дактилохореический гекзаметр, поставили еще более сложную задачу: правильно определить не только ударение в многосложном слове, но и силу ударения в односложном слове, иначе говоря, указать, какие односложные слова в стихотворной речи становятся слабоударяемыми или безударными.
Пытаясь решить эту задачу, Тредиаковский изобрел так называемые "единитные палочки", которые в русском стихосложении не удержались. "Единитной" в XVIII в. называлась черточка, употребляющаяся при переносе слова с одной строки на другую. Тредиаковский применил этот знак для соединения двух, трех или даже четырех слов в одну группу, в которой отмечается лишь один сильно ударяемый слог. Впервые это было предложено в 1755 г. (см. "О древнем, среднем и новом стихотворении российском").
В "Предызъяснении" к "Тилемахиде" Тредиаковский пишет: "Односложные речения (по естеству своему всегда долгие, как не могущие отнюдь произнестись без напряжения голоса, и следовательно без возвышения, или, по обычному имени, без ударения) надлежит почитать общими, то есть и долгими и краткими, смотря по надобности и нужде; инако превесьма трудное и едва возможное будет составление стиха нашего, тоническим хождением высящегося и низящегося. Ведомо сие довольно обращающимся в нашем стихосложении. Итак, при восприятых мною односложных речениях за краткие, на различение от положенных долгими, начертавал я здесь всюду ифен (единитную по нашему названию), то есть оризонтальную палочку, иногда справа, а иногда слева" ("Предызъяснение...", стр. LVI-LV1I). Расстановка ударений и единитные палочки в стихе Тредиаковского имеют сейчас лишь историческое значение, как попытки графически отразить некоторые закономерности живой речи.